В ходе исследования кастовой формации собственников и тех властных институтов, которые она создаёт, начав ранее с Древнего Востока, подходим к блистательной античности.

Поскольку античная цивилизация явила миру первый яркий и многогранный расцвет того типа общества, более поздние проявления которого в современной нам исторической эпохе были названы капитализмом.

Следовательно, история античной цивилизации - это первый масштабный расцвет  на земле собственнической кастовой формации, то есть  капиталистических отношений?

Или протокапиталистических?

Как лучше эту стадию определить?

То, что мы привыкли называть капитализмом: экономическое и политическое господство капитала, массовое товарное производство на основе машинного разделения труда и эксплуатации наёмных рабочих - есть ни что иное, как высшая стадия развития кастовой формации собственников. Но сама эта формация, как и каста собственников, сложилась гораздо древнее эпохи промышленного переворота. Она ровесник человеческой цивилизации. 

В истории существовало множество государственных образований, где касте собственников удавалось захватить власть и создать совершенно новый тип общества, который резко отличается, как от восточных (военно-феодальных и военно-бюрократических), так и от кастово-теократических (правлений жреческой касты), общественных систем.

 

Для обществ, где правит элита владельцев разного рода собственности, характерно социальное устройство на основе господства частной собственности и юридического права, непосредственно вытекающего из принципа частной собственности.

 Каста собственников везде, где появляется, несёт с собою одни и те же социальные институты – ростовщический процент и писанный, а не устный закон.

Ростовщический процент - это своеобразный тест на существование в обществе отношений частной собственности. Писанный же закон фактически означает утрату монополии на правосудие и власть жреческой прослойки и традиции (обычного права).

Поскольку, когда законодательство становится доступным для изучения и толкования всеми полноправными гражданами, монополия на власть хранителей традиции (т.е. жречества) на этом рушится.

Несложно заметить, что капиталистическое общество, как и общества древней античности, совершенно соответствуют  всем вышеперечисленным признакам – основаны на торжестве ростовщического процента и юридического права частной собственности.

Следовательно, современный капитализм и древние античные полисы  - это не различные общественные формации, а эволюция одной и той же системы от низших форм (древне-восточных торговых факторий), к средней стадии (антично-полисной цивилизации) до наивысшей формы (современного капитализма, начавшегося с эпохи промышленного переворота в Англии конца 18 века).

Рабовладельческий строй и капитализм ни что иное, как разные фазы одной и той же кастовой формации – правление класса собственников на основе частной собственности, юридического права и коллегиальных институтов политической власти (гражданского общества, парламентаризма, конкуренции разных общественных сил и партий в борьбе за власть).

Так как же сложилась и развивалась античная собственническая цивилизация, какие стадии при этом проходила?

Почему не развилась до стадии промышленного переворота, а пришла в кризис и погибла?  Именно эти вопросы будут рассмотрены в данной работе.

Эпохе классической Греции предшествовали две близкие ей формы цивилизации бронзового века – Минойская на острове Крит и Ахейская на территории материковой Греции. Они оставили большой след в культуре греков, - главным образом в мифологии, литературе и художественном стиле. Но социальные модели Минойской и Ахейской цивилизаций были совсем иные, нежели у Греции эпохи железного века.

 Критская цивилизация – наиболее древняя в Европе, представляла собой классический пример культовой теократии.  Культура «дворцов» - огромных религиозных центров  - ни что иное, как пример поселения стадии жреческой формации: города-храма.

Прообразы подобного типа человеческих поселений существуют и сейчас – это монастыри любой из религий, где существует практика монашества. В данном случае это место проживания теократической прослойки – жречества и  место провидения религиозных ритуалов, с непременно сопутствующим культовому центру большим хозяйством – землями, мастерскими, в том числе и проживающими в этом комплексе храмовыми работниками.

Отсутствие военных укреплений и миролюбивый характер искусства древнего Крита  говорит о том, что в данном случае мы имеем жреческий тип цивилизации, где небольшая теократическая прослойка правила массами не на основе насилия и эксплуатации, а веры и культа.

 Легендарный царь Минос (скорее всего это титул, а не имя конкретной личности), был классическим примером царя-жреца: живого бога, а не восточного деспота. Прежде всего он выполнял функции одушевлённого идола -  человека  культового символа. Недаром в мифах  древних греков Минос считался судьёй в загробном царстве.

Совсем другой тип общества представляет нам Ахейская цивилизация материковой Греции.

Интересно, что сохраняя и во многом дублируя художественный стиль и культуру критян, ахейцы отличались от них предельной милитаризованностью. Их художественные произведения изобилуют изображениями вооружённых воинов, кровавых схваток и сцен охоты (что было типичным в тот период и для деспотических культур востока).  Поселения ахейцев, обнесённые циклопическими стенами, напоминали настоящие замки.

Характерно, что наличие поселений в виде городов-крепостей, как раз характеризует кастовую формацию воинов.

Да и легенды, дошедшие до нас в мифах того времени (эпос о Троянской войне, сказания о походе против Фив) скорее напоминают рыцарский эпос с описаниями героических похождений военной знати.

 Если бы подобная линия развития цивилизации продолжилась, то Греции суждено было бы стать в финале подобного развития, такой же классической восточной деспотией, как царства Хеттов, Вавилонии или Египта. Постепенно центром подобного феодально-воинского объединения становись город Микены – крепость, окружённая огромной циклопической стеной.

Но история пошла по иному пути – вторжение варваров дорийцев разрушило ахейскую культуру и погрузило Грецию в так называемые «тёмные века» упадка цивилизации XII -VIII в. до н. э.

Из этих веков Греция вышла обновлённой, но главное двинулась совершенно по другому цивилизационному пути. Авангардом развития новой культуры стали не города храмы и не укреплённые замки, а несколько крупных торговых факторий  - Милет, Эфес, Коринф,  и естественно знаменитейшие Афины. Ведь существование поселений, как  торговых и ремесленных центров является ярким признаком поселений касты собственников – где правят владельцы имущества и капитала.

Но могла ли Греция пойти по другому пути?

Возможно ли было новое объединение греков под властью жреческой теократии?

Или может быть какая либо вооружённая сила, представлявшая воинское сословие, объединила бы города-государства под своей властью, превратив этим самым Грецию в империю, подобную Римской или азиатское царство?

К каким бы последствиям этот путь мог привести в истории античности, её культуре?

Можно с уверенностью сказать, что у Греции были все предпосылки, чтобы пойти по другому пути цивилизации, нежели торгово-собственнической. Каста воинов или жрецов могла бы объединить всех греков. Но к власти пришла каста собственников. За счёт этого страна достигла большого скачка в развитии  цивилизации, но навсегда осталась раздробленной на множество маленьких городов-государств, которые сами эллины называли полисами.

Действительно история Греции содержала нереализованную потенцию превращения её в теократическую цивилизацию. Первые  попытки объединения греческих племён предпринимались ещё в ранней истории классического периода VII -VIII в. до н э.  Очагами подобных союзов были крупные культовые центры. Например центром союза греков из племён ионицев был знаменитый храм Артемиды «Артемизион» в городе Эфесе.  Но более всего, как культурный и политический центр всех эллинов, вступали знаменитые Дельфы.

 Этот известнейший храмовый комплекс был ядром союза целого ряда ранних полисов и племён: так называемой «Дельфийской амфиктионии». Храм  выступал, как место собрания представителей общин, хранил союзную казну. Влияние Дельф простиралось на весь греческий мир и за его пределами. Даже «варварские» цари слали богатые дары оракулу Пифии и «испрошали» её пророчеств. Знатные и влиятельные эллины не начинали ни одного серьёзного дела, личного или общественного, включая войны, без обращения к дельфийскому пророку. Подобно восточным обществам, храм выступал и как банк – богатые греки доверяли жрецам свои капиталы на хранение. Естественно, жречество пускалось в финансовые операции, подобно тому, как в Средние века этим же занимался банк Ватикана.

  Культурное влияние Дельф и вообще храмов в Греции было огромно. Они выступали не только как места ритуальных собраний и празднеств, но и спортивных состязаний, поэтических, театральных представлений. Характерно, что во время проведения знаменитых Олимпийских игр в Греции запрещались войны.  Это было коротким и символическим временем возвращения во времена культово-жреческой формации, когда «пушки должны были молчать», а говорить музы и ритуал. Если бы жреческая каста возымела смелость захватить власть над всеми эллинами, этот период ритуального мира продлился бы навсегда. Храмовые союзы -  амфиктионии стали бы стержнем общеэллинской теократии.

Но этого не произошло, на дворе был уже железный век – эра войн и торговли. Античное жречество уже не имело воли и силы, что бы подчинить своей власти быстро растущие и богатеющие полисы – города государства с их  кичливой земельной знатью, богатым купечеством, беспокойным и мятежным демосом. Союзы городов и племён стали возникать не вокруг храмов, а вокруг воинственных олигархий вроде Спарты или торговых республик, таких как Афины.

 Культовый путь развития античной Греции, не воплотившись в политической реальности,  состоялся в области культуры и искусства. Именно жречество обеспечило эллинам единство культурного, мифологического, цивилизационного и даже научного пространства.

Греки были едины в своём сознании и очевидно чувствовали отличие своей культуры от цивилизаций и образа жизни других народов. Теократия общего мифа и пространства свободной мысли жила в умах у этого талантливейшего народа древности.

В конечном счёте торжество греческой философии и науки было так же подготовлено этой не видимой теократией.

Античных философов волновали те же проблемы, что и эзотериков мистиков востока: первопричины бытия и его первоэлементы, вопросы о реальности или иллюзорности  всего сущего, поиски общих закономерностей окружающего космоса.  Античная философия и наука - это эзотерическая жреческая мудрость. Ведь многие греческие философы, например Фалес, Пифагор почерпнули многие из своих теорий странствуя на востоке – Месопотамии и Египте, общаясь с жречеством этих древнейших культур.

Отсутствие политического единства Греции было её проклятием. Эллины истребляли друг друга с великим энтузиазмом, как в ходе многочисленных меж полисных столкновений, союзных войн, так и острейшей борьбы политических партий. Борьба аристократии и демоса, зачастую приводившая к тирании, кровавые уличные столкновения, политические убийства и изгнания, расправы сторонников одной партии над сторонниками другой были обычными буднями существования большинства античных полисов.

Логично предположить, что из этого хаоса войны всех против всех, удерживаемой на время зыбкими союзами, должна была появиться сила, которая подчинила бы себе всю материковую Грецию. В ходе длительных войн могла кристаллизоваться некая каста воинов – военная знать, которая покорив бы всю страну превратила бы её в единую империю, а затем возможно и царство, на подобие азиатских.

И такая потенция развития Греции тоже была, представляемая Спартой.

О Спарте написано очень много. Её общественный строй и история уже давно исследованы и рассмотрены буквально под увеличительным стеклом. Причём оценки этого «своеобразного» государства были всегда совершенно полярными, даже в самой античности: от бурного восхищения и преклонения до порицания и осуждения спартанского общественного устройства и образа жизни.

Вкратце напомним историю возникновения этого необычного полиса.  Во времена дорийского, по сути варварского, завоевания материковой Греции, эти племена индоевропейского, т.е. арийского, происхождения на юге своего продвижения дошли до полуострова Пелопоннес и острова Крит. Они покорили местное ахейское население и принесли в Грецию культ своего бога Аполло – Аполлона (многие проводят параллели этого божества со славянским Купалой).

 Составляя явное меньшинство по сравнению с местным населением, пришельцы захватили самые плодородные земли Лаконии – долину реки Эврот и основали своё поселение – Спарту.

Изначально и большую часть своей истории это был не город, а группа расположенных друг с другом родовых посёлков - фил.

Те из местных племён, кто не сопротивлялся и ушли в менее плодородные горные долины  были спартанцами не тронуты они получили статус пэриков – подчинённых, но лично свободных жителей Лаконии. Сопротивлявшиеся были порабощены и стали илотами – рабами, принадлежавшими общине завоевателей (что-то наподобие крепостных или низшей касты), поскольку понятий о частной собственности в ту далёкую племенную эру у спартиатов ещё не было.

В данном случае мы видим типичную схему экспансии индо-европейцев – завоевания производятся на основе не государственных, а родоплеменных институтов, что было типично для арийцев в древнюю эпоху. И в ходе покорения туземного населения образуется кастовая иерархия, где покорённые включаются в состав общества на правах низшей касты. Интересно, что Спарта в этом отношении была не оригинальна, и в других районах захваченных дорийскими племенами – Фессалии и на Крите установилась схожая система: покорённое и зависимое автохтонное население там называли кларотами и пенестами.

 Захваченные дорийскими племенами территории Греции становятся похожими на одну  из крайних точек арийской экспансии, как в Индии. И если бы у эллинов сложилась жреческая теократия, на подобие браминской у индусов, мы увидели бы вариант развития, поразительно схожий с индийским. И много позже, во время завоеваний Александра Македонского, когда греки столкнулись с индийцами, многие из античных мыслителей отмечали явную схожесть и родство культур этих двух великих цивилизаций.

Но вернёмся к Спарте: проживание во враждебном окружении превосходящим по численности завоевателей крайне милитаризовало и сплотило её общину, что было для спартиатов вопросом выживания – они и дома чувствовали себя, как в осаждённой крепости.

Их племенная общность постепенно начинает превращаться в нечто похожее на касту воинов. Спартанцы постепенно отказываются от земледельческого труда,  предпочитая проживать за счёт покорённого населения. Настоящий спартиат мог быть только воином и занятие достойное его - только война или подготовка к ней. Но подобная эволюция спартанской общины произошла не сразу, а в несколько этапов.

 Разберём к чему она привела:

 у дорийцев в ту эпоху начинался процесс, называемый в старых марксистских учебниках классообразованием.

 А поскольку смыслом существования воинской прослойки может быть только перманентная война, то она и не заставила себя ждать. Спартанцы нападают на своих более слабых соседей - .мессенцев, принадлежащих к одному с ними дорийскому племени.

И это было уже нарушением родоплеменной системы традиционных отношений. В данном случае завоеватели, нападая на родственный им народ ведут себя не как племя, а как военная знать – стремясь к превращению всех покорённых в рабов или крепостных. Вслед за завоеванием Мессении настал бы черёд других племён и полисов Греции и это превратило бы её в единую империю, наподобие восточных  воеенно-феодальных и аристократических царств. Схема кажется очевидной, но в истории она не воплотилась. Спартанцы не покорили Элладу, ограничившись одной Мессенией.

 Почему? Может быть, характер их экспансии носил вовсе не империалистический харктер? Может, спартанцы вовсе не были кастой воинов, а скорее их можно отнести к некоему подвиду касты собственников, которая уже сложилась во многих полисах Греции в ту эпоху, когда началась Мессенская война?

Попробуем выяснить этот вопрос.

 

Агрессивная политика Спарты была вызвана общим для Греции VII-VIII вв. кризисом перенаселения. Население южной части Балканского полуострова быстро росло, развивалась торговля, росли поселения, которые из родоплеменных деревень превращались в небольшие, но настоящие города (полисы) – центры политической жизни, торговли и ремесла.

При этом бурном росте свободных земель стало катастрофически не хватать, притом что в гористой Греции они и без того скудны, климат засушлив, а рек мало. Экономический кризис вызвал политический – в большинстве полисов разгорелась острейшая борьба между родовой аристократией, которая к тому времени превратилась почти повсеместно в союз крупных земельных собственников и демосом – торговцами, ремесленниками и бедными крестьянами, совокупно выступавшими против знати. Во многих полисах эта борьба доходила до крайнего ожесточения со всеми ужасами переворотов и расправ с политическими врагами. Своеобразным тараном против господства знати стали тирании – власть единоличных вождей, опиравшихся на народ, свергавших родовую знать и правивших единолично в интересах большинства. Многие из античных полисов не избежали тиранической формы правления, краткосрочной или долговременной.