Великое громадное возрождение происходит посреди наполненного хаосом немецкого настоящего: идеология Французской революции – либерализм – умирает, и вместе с ним умирают ее проявления в экономической, общественной и культурной сферах, вместе с ней умирает капитализм, индивидуализм, рационализм. На его место приходит идеология Немецкой революции - консерватизм – и наполняет все уровни жизни свои проявлениями.

Отто Штрассер

В том, что в национал-социалистическом движении на протяжении долгого времени имелись самые разнообразные взгляды на национализм и социализм, нет ничего нового. Наряду с НСДАП в то время образовалось великое множество мелких группировок, таких как, например, «Кружок Сопротивление» прусского большевика Эрнста Никиша или «Кружок Прорыв» бывшего активиста НСДАП, лейтенанта в отставке Рихарда Шерингера, которые не находили отраженной в программных документах НСДАП свою цель – уничтожение капитализма - и поэтому полагали, что их место находится «слева» от нее. И все же и в НСДАП имелось так называемое «левое» крыло, которое группировалось вокруг братьев Грегора и Отто Штрассеров и выдвигало радикальные социалистические требования.

Братья Грегор и Отто Штрассеры пытались перековать партию на левый лад через выдвижение последовательных социалистических требований. Это имело своим следствием то, что на партийном съезде в Бамберге НСДАП разделилась на два крыла с разными идеологиями. «Левое» крыло концентрировалось на севере Германии вокруг братьев Штрассер, а «правое» – на юге вокруг Адольфа Гитлера.

Адольф Гитлер, у которого всегда получалось объединять в рамках НСДАП людей с самым разнообразным мировоззрением, после своего возвращения из тюрьмы Ландсберг столкнулся с сильным «левым» крылом, которое слишком часто не соглашалось с «великим Маниту», как его в насмешку называли левые национал-социалисты Берлина. С этого времени дело часто доходило до столкновений между приверженцами обоих флангов партии. Несмотря на различные взгляды на внешнюю политику или противоположные требования в экономической сфере, оба лидера, Грегор Штрассер и Адольф Гитлер, считали раскол неуместным.

Отто Штрассер, бывший член СДПГ, в 1925 году вступивший в НСДАП, образованный, интеллигентный и гибкий, как и его брат Грегор, так и не смог никогда понять, почему его брат на съезде в Ганновере не принял предложения Йозефа Геббельса, который открыто требовал «исключить из партии мелкого буржуа Адольфа Гитлера».

На съезде в Бамберге, на который вследствие удаленности и связанных с этим затрат на поездку сумели прибыть только два представителя штрассеровских гау на севере, приверженцы Гитлера объявили недействительными все решения съезда в Ганновере. Йозеф Геббельс, который оказался «под глубочайшим впечатлением» от речи Гитлера, переметнулся на сторону мюнхенцев. Свойственный ему на протяжении всей жизни оппортунизм позволил ему, прежде всего, занять пост гауляйтера Берлина. Грегор, из личных соображений державшийся за харизматического Гитлера, смирился в тот день с результатами всех голосований. Его репутации и всему «левому» крылу партии это нанесло огромный вред.

Отныне «правое» крыло партии собирало вокруг себя все больше сторонников и все яростнее обрушивалось на политическое направление «людей Штрассера». И все же браться Штрассер и их окружение (в особенности Герберт Бланк, Рихард Шапке и Ойген Моссаковски) не сдавались и публиковали в основанном в 1926 году издательстве «Кампф-Ферлаг» свои работы, выдвигая идеи, диаметрально противоположные требованиям Гитлера. В особенности Отто Штрассер выступал с резкой и открытой критикой Гитлера и не позволял себе, не смотря на растущую враждебность со стороны гитлеровцев отходить от своих социалистических принципов. Он постоянно высмеивал над взгляды Гитлера на искусство, его расовую теорию и основанные на этой теории внешнеполитические требования.

Вынужденный действовать, Гитлер призвал к ответу Отто Штрассера, чтобы погасить разрастающийся конфликт. Однако вместо примирения дело дошло до окончательного разрыва между обоими (Otto Strasser. Ministersessel oder Revolution? Berlin 1930). Штрассер подготовился к своему выходу из партии. 4 июля 1930 года в берлинских национал-социалистических газетах можно было прочитать заявление «Социалисты покидают НСДАП». Едва тридцать человек из НСДАП оказалось среди тех, кто первыми подписал это заявление, но в течение считанных недель это число удесятерилось.

На протяжении последних месяцев мы с чувством глубокой озабоченности мы наблюдали за происходящим в НСДАП и с возрастающим опасением вынуждены признать, что все чаще и во все более важных вопросах партия грешит против национал-социализма. По многочисленным вопросам внешней, внутренней и, прежде всего, экономической политики партия заняла позицию, которую все труднее признать соответствующей 25 пунктам.

Отто Штрассер

Плану Штрассера создать «Независимую национал-социалистическую партию» не суждено было сбыться из-за колебаний важных персон, таких как Грегор Штрассер, граф Эрнст цу Ревентлов или восточнопрусский гауляйтер Кох, которые в последний момент не решились порвать с Гитлером. Тогда Отто Штрассер основал вместе с майором Бухрукером и Гербертом Бланком «Боевое товарищество революционных национал-социалистов» и в «Четырнадцати тезисах немецкой революции» представил свою мировоззренческую программу. В своей работе «Строительство немецкого социализма» (1932, дополненное издание в 1936) Отто Штрассер определяет основы национал-социалистического мировоззрения. Несмотря на лучшую организацию и растущее количество членов, выросшее до «Черного фронта» (благодаря присоединению многочисленных мелких национал-революционных группировок) движение не смогло более добиться каких-либо достойных упоминания успехов. Не сбылась надежда Штрассера, ссылаясь на «неизменную программу НСДАП», вырвать из рядов партии и привлечь на свою сторону старых бойцов. «Немецкая Варфоломеевская ночь» (1934), когда вместе с уже отошедшим от политики Георгом Штрассером были устранены и другие ключевые фигуры из числа левых национал-социалистов, по воле Гитлера положила конец последним оставшимся силам «левого» крыла НСДАП.

Требования «левого» крыла носили антикапиталистический, и даже нигилистический характер. Лозунг о «национальном социализме» для немецкого народа имел эффект разорвавшейся бомбы. «Жажда уничтожения капитализма» (Грегор Штрассер) наполняла молодое поколение, которое готово было вести борьбу против Версаля и плана Юнга. «Люди Штрассера» были готовы заключить союз в борьбе против западной либералистической демократии и его разлагающего влияния с большевистской Россией и бунтующим Махатмой Ганди.

С татарскими славянами против Уолл-стрит, с силами разрушения мира против Версаля (Хьюстон Стюарт Чемберлен).

Гитлеру, зацикленному на своих расистских взглядах на колониальные народы, не особо нравились эти лозунги. Напротив, в славянах и индийцах он видел «низшую расу, которая не способна к творчеству», с которой категорически исключено какое-либо сотрудничество.

Вы открыто высказались за так называемое индийское освободительное движение, хотя здесь совершенно ясно, что в данном случае речь идет о восстании более низкой индийской расы против высшей английской нордической расы. Нордическая раса имеет право на то, чтобы управлять миром, и мы должны превратить это расовое право в путеводную звезду нашей внешней политики. Поэтому для нас также немыслимо какое-либо сотрудничество с Россией, где на славянско-татарском теле сидит еврейская голова.

Адольф Гитлер

Мы считали и считаем национал-социалистическое движение осознанно антиимпериалистическим движением, чей национализм ограничен целями сохранения и поддержания жизни и благосостояния немецкой нации без какого-либо стремления к господству над другими народами и странами. Отсюда для нас является само собой разумеющимся неприятие ведшейся международным капитализмом и западным империализмом интервенционистской войны против России.

Отто Штрассер

Кроме того, высказывались различные взгляды по экономическим вопросам. Гитлер, видевший в «еврейской финансовой олигархии» основу капитализма, стремился исключительно к ее уничтожению. У него никоим образом не было намерения покончить с другим, нееврейским капиталом. Напротив, он оставался во власти своих ограниченных представлений о грабительском (еврейском) и творческом (арийском) капитале. Гитлер даже изъял из «25 пунктов» пункт об уничтожении монополии на собственность. Напротив, «революционные национал-социалисты» требовали разрыва со всей капиталистической системой, так как она «препятствует подлинному развитию народной души» и, таким образом, оказывается на пути создания народной общности. Революционные национал-социалисты стремились к социализму, который подразумевал «народное хозяйство при участии всех производителей в собственности, руководстве и прибыли». Это неизбежно вело к уничтожению частной собственности. Стремясь к социализму, они выдвигали требования об автаркии и государственной монополии внешней торговли. Несмотря на эти требования, «левое» крыло НСДАП было настроено жестко антимарксистски. Согласно Отто Штрассеру, «чувство социализма» у Маркса было верным, но все же связанным с ложным учением либерализма и его порождениями: интернационализмом и материализмом.

Мы считали и считаем национал-социализм по своей сути столь же враждебным буржуазному духу, как и интернациональному марксизму.

Отто Штрассер

В завершение осталось сказать, что национал-социализм «левого» и «правого» крыльев партии были двумя разными явлениями, которые Адольф Гитлер не мог удержать вместе, так как они принципиально противоречили друг другу по основополагающим вопросам создания новой Европы. Правое крыло, все более отходящее от первоначальных «25 пунктов» партии, вместе с тем уходило от изначальной программы национал-социализма. И все же мировоззренческие основы «левого» национал-социализма никоим образом не представляют собой привесок давно прошедших дней. Также и сегодня, в двадцать первом столетии, когда нивелирующая все либерально-капиталистическая система угнетает людей, социальные вопросы все больше оказываются в центре внимания. Поэтому и тексты «революционных национал-социалистов» и ныне сохраняют свою актуальность и дают молодым национал-революционерам пищу для ума и служат источником знаний.

Перевод с немецкого Андрея Игнатьева