В квартире Льва Николаевича у иконы Ангела Златые Власы стоит простой солдатский котелок. С ним он дошел до Берлина.
Лев Гумилев широко известен своими научными открытиями: пассионарной теорией этногенеза, теорией антисистем и межэтнических контактов. Но были в его жизни и ГУЛАГ, и война. Сам он очень редко рассказывал об этом. Иногда, в кругу близких, говорил: "Я - русский солдат. Мы, Гумилевы, каста военных. Если верить фамильным преданиям, мой далекий предок командовал одним из полков на Куликовом поле, там же и погиб".

Я попробовала по архивным материалам восстановить его военный путь. Надо сказать, сегодня он обрастает легендами. Так, некоторые пишут, что Гумилев служил в штрафном батальоне. Но я помню, что он обижался, если его называли "штрафником". В результате исследования архивов точно установлено, что он начал и закончил войну зенитчиком одного и того же зенитно-артиллерийского полка.

"Прошли славянские войска..."

Вот что рассказывал сам Лев Николаевич о том, как стал солдатом: "9 марта 1943 года кончился мой пятилетний срок (в Нориль-лаге. - Прим. ред.)... Я был отпущен и полтора года работал в экспедиции того же самого Норильского комбината... открыл большое месторождение железа на Нижней Тунгуске... И тогда я попросил, как в благодарность, отпустить меня в армию. Начальство долго ломалось, колебалось, но потом отпустили все-таки".

Согласно записи в трудовой книжке, 13 октября 1944 года Гумилев был призван в ряды армии Туруханским военным районным комиссариатом Красноярского края из поселения ЛА-283, где служил вольнонаемным. Это также подтверждает, что он не был штрафником: иначе его бы призывали через особый отдел.
С 1 января 1945 года он служил в зенитно-артиллерийском полку № 1386 31-й зенитно-артиллерийской дивизии. В Книге учета рядового и сержантского состава полка значится, что Л.Н. Гумилев провинностей и ранений не имел, служил рядовом орудийным номером (ВУС-13). Правда, не указаны функциональные обязанности рядового Гумилева. Он мог быть и заряжающим, и наводчиком.

1945 год 1386-й полк встретил в километре северо-восточнее польского города Понятова, где пробыл две недели. Шла подготовка к Висло-Одерской операции. В морозный туманный день 14 января ударная группировка 1-го Белорусского фронта перешла в наступление, а 1386-й полк переместился сначала в Калушин, а затем в Новоольшевац. Полоса обороны противника на Вислинском рубеже была прорвана. 16 января войска 47-й армии продвинулись на 10 км, окружая Варшаву с севера. Войска 5-й и 61-й армий замкнули группировку с юга. В наступление перешла 1-я армия Войска Польского. Форсировав Вислу севернее и южнее Варшавы, она завязала бои за город. В этот день 1386-й полк занял плацдарм на берегу Вислы, прикрывая огнем переправу наших войск. К 14 часам столица Польши была освобождена от оккупантов. Сохранились стихи Льва Гумилева об освобождении Варшавы:

Мы шли дорогой русской славы,
Мы шли грозой чужой земле,
И лик истерзанной Варшавы,
Мелькнув, исчез в январской мгле.
А впереди цвели пожары,
Дрожала чуждая земля,
Узнали тяжесть русской кары
Ее леса, ее поля.
Но мы навеки будем правы
Пред вами, прежние века.
Опять дорогой русской славы
Прошли славянские войска.

"Ну, ты, Гумилев, даешь!"

В марте 1945 г. Льву Гумилеву 32 года, он на фронте, на территории Германии. Но где и в каком звании? Скупые строчки писем с фронта не намного прояснят ситуацию: "...Я получил... назначение в зенитную часть и поехал в нее. Там я немножко отъелся и, в общем, довольно благополучно служил... Но немцы, к счастью, отступали так резво, что война вскоре закончилась". 20 марта был знаменательный день - полк вышел на берег реки Одер. Но противник отвечал ожесточенно - на помощь защитникам Штаргарда немцы поднимали в воздух до 200 самолетов. По воспоминаниям современников, самые большие потери Советская армия несла тогда именно в зенитных войсках. Вот что скрывается за шутливыми словами в письме Льва Николаевича.
По одному свидетельству, на Одере, когда на них пикировали немецкие самолеты, Гумилев вышел на берег и... стал читать Гете по-французски! На что командир батареи ему сказал: "Ну, ты, Гумилев, даешь!"

Полк находился в городе Визен на берегу Одера до 16 апреля, все его четыре батареи охраняли от вражеских самолетов две переправы через реку. Уже 1 апреля поступила директива на переход под Франкфурт-на-Одере. К 11 апреля вся 3-я армия составила второй эшелон 1-го Белорусского фронта.
16 апреля в три часа утра по берлинскому времени началась последняя битва Великой Отечественной войны.

Последний бой

Немецкое командование создало мощную оборону на реках Одер и Нейсе, особенно перед кюстринским плацдармом, на Зеловских высотах. Наступление на плацдарме отражено в отчете комполка-1386 так: "После внезапной артподготовки наши войска перешли в стремительное наступление, прорвали оборону противника и к восьми часам вечера вышли на рубеж западной окрестности Мальков - юго-восточный берег озера Алькастин".

К 22 апреля линия фронта проходила у северных предместий Большого Берлина. Ближайшая задача 3-й армии была в том, чтобы к 25 апреля замкнуть кольцо окружения вокруг вражеской группировки и перерезать дорогу Берлин - Цоссен.
Самые ожесточенные бои начались, когда советские войска замкнули кольцо. Противник оказывал особо упорное сопротивление, иногда и сам наступал. 3-й армии приказано было перейти к обороне, не допуская просачивания противника. 27 апреля 1386-й полк вышел на южную окраину города Тойпиц,
28 апреля продолжал наступление, встречая все более нарастающее сопротивление.

29 апреля замкнутый в кольцо противник пытался вырваться из Берлина на юг на соединение со своими войсками и предпринял контратаки в районе Лейптен и Хальбе.

В воспоминаниях Льва Гумилева есть описание боя под маленьким городком Тойпиц: "...Я довольно благополучно служил, пока меня не перевели в полевую артиллерию, о которой я не имел ни малейшего представления... К сожалению, я попал не в самую лучшую из батарей. Командир этой батареи старший лейтенант Фильштейн невзлюбил меня и поэтому лишал всех наград и поощрений. И даже когда под городом Тойпицем я поднял батарею по тревоге, чтобы отразить немецкую контратаку, сделал вид, что я тут ни при чем и контратаки никакой не было, и за это я не получил ни малейшей награды". Фамилию командира батареи Лев Николаевич привел не точно - его звали Финкельштейн Соломон Моисеевич.

К утру 30 апреля 1945 года двухсоттысячная франкфурт-губенская группировка гитлеровских войск прекратила свое существование. С 30 апреля по 1 мая 1386-й полк находится в Тойпице. До темноты все - солдаты, сержанты, офицеры, даже генералы - совершали экскурсии за передний край обороны. Перед их глазами было жуткое зрелище: все было завалено людскими и конскими трупами, исправной и подбитой техникой. А по обочинам шли колонны пленных, их были многие тысячи...

Как-то раз Лев Гумилев сказал: "Войны происходят, с этим ничего не поделаешь. Человечество несет количественные и качественные потери, но жестокость опустошает душу..."
Он утверждал: "Войны выигрывают те народы, которые могут спать на голой земле. Русские и татары - могут, а немцы - нет... Немцы воюют по часам, и только когда кофе попьют, а мы - всегда".
И еще он говорил: "Я доволен своей судьбой. Я был со своим народом и переживал то, что переживал мой народ".